Про разных людей

Про Акакия

А вот как-то раз человека назвали Акакий. Не подумав назвали. Взяли - и назвали. А вот если бы подумали, то поняли бы сразу, что будут у парня проблемы в детском саду, в школе, в институте. Дружить никто не будет, девочки ржать будут. Как минимум - ржать. А то ещё и хуже. Короче - полная десоциализация будет у Акакия. А всё равно назвали. И знаете что? Всё было нормально. Всю жизнь. Ни одного "Акакий, сходи покакий". И это не потому, что это был Акакий на необитаемом острове. Не потому, что общество очень толерантное и готово даже Антонов терпеть. И не потому, что люди замкнуты сами на себе и до окружающих им дела нет, хоть чо там делай, хоть Акакием назовись. Причина была не в этом. Просто дело-то в 19-м веке было...

Про Николая

Однажды на Николая напала необъяснимая сонливость. Ему хотелось спать. Люто. Бешено. Невероятно. До тошноты. Пробовал бодриться, но это не помогало. Тереть уши - не спасало. Пить кофе - тоже. Пытался менять рацион, распорядок дня, чередовать физические нагрукзки и интеллектуальную работу, массаж, иглоукалывание. Не помогает ничего. Спать хочется. Люто. Бешено. Невероятно. Очень. А потом взял, да попробовал поспать. И знаете - помогло!

Про Никифора

Одного мужика звали Никифор, и он ударился головой. И после удара этого у него сначала гудело в ушах, потом спал двое суток, потом долго не спал, а после того как голова перестала болеть, он увидел, что нет никакого беспроводного интернета. Что информация как шла раньше по проводам, так и идёт по проводам. Но провода эти стали плохо видимые, полупрозрачные, с синеватым таким отливом.

И хищные эти провода.

Если старый провод отмотаешь сколько надо, обожмешь, воткнёшь - и он лежит как положили, то эти, новые, они хищные. Опасные очень. Они сами извиваясь по дорогам ползут и норовят прямо впиться в спину человеку. С лица не заходят - со спины только. А как впиваются, то дальше уже тащутся за человеком, ползут за ним, волочатся по дорогам, куда бы человек не пошёл. И из рта-коннектора ростки распускают в разные стороны. И ростки эти - они тоже растут, тянутся, колеблются. Как будто нюхают воздух.

И если отросток этот за кого-то соседнего цепляется, то люди получаются связаны этим синим полупрозрачным пульсирующим проводом.

И вот если в большой город зайти, то сплетается полупрозрачная паутина, прямо в воздухе висит, за людьми ползёт, за машинами волочится. Наступишь на провод - тысячи отростков к тебе бросаются, впиваются и всё - не вырваться уже.

А если отрывать их от себя руками, в стороны бросать - то ещё хуже, зеленеть начинаешь. А зеленый этим проводам приманка, они таки бросаются.

И всё синее, липкое и колышется.

Вот такое Никифор видеть стал.

Думал он долго, почти до старости, и придумал способ, как за собой хвост прозрачной склизкой вермишели не таскать, и чтоб не прилипало. И избегать чтоб.

Рассказал родне, те его в дурку упекли. А там уж Никифора быстро нейролептиками ушатали.

Способ вместе с ним и пропал.

Такая история.

Родне его, Никифоровы, рассказы были безразличны. Им квартира нужна была.

А вот у доктора из дурки - у него на экране компьютера заставкой синие полупрозрачные полосы нарисованы. Хотя, может быть, это просто совпадение...

Про Ньютона

Однажды такой случай был. Исаак Ньютон спал и ему приснилось, что он - утка. И тут он, такой - бац - и яблоко падает. Ну и он, такой, всем рассказывает. А его не понимает никто, а кто понимает - странное делают. Ну, понимаете, да - он всем, будучи уткой, про яблоко всем говорил, а его не понимал никто. Никто, а! Ну... Вы же поняли... Ньютон, да? Утка? Яблоко! Ньютон в яблоках! Не? Блин... Ладно, проехали. Идите, про часы, экономику и мороженное понимайте.

Про Николая Тимофеевича

Николай Тимофеевич мечтал стать жирным веселым китом. Плыть всем собой, рассекая волны, выбрасывать тонны воды, распугивая чаек. Хлопать хвостом. Нырять глубоко-глубоко и видеть, как на глубине лежат галеоны. Выпрыгивать из воды и плюхаться, поднимая тучи брызг. Ну и вообще - плыть прикольно. Нет вот этих вот - носки, галстук, омлет, рубашка заляпанная, стул, бумага, нарукавники, отчет Андрею Ильичу лично на стол в пять. Только ветер, креветки, плавники и довольные китовые усы. И фонтаны! Фонтаны! Чтобы тонны воды неумолимо! Киту мечтал стать Николаем Тимофеичем. Нет ничего веселого в плавании и рассекании волн. В нырянии. В поиске мелкого вертлявого криля. В холодном ветре и тысячах километров воды, в которой только медузы с мозгами из желе. Вот если бы отрастить ноги. Если бы идти по суше и есть бутерброд с тунцом. Шагать с портфелем, в портфеле - отчёт и нарукавники. А после отчета можно и рубашку постирать. А тут... вода... вода... и фонтаны эти дурацкие. Он сильно вилял хвостом и плавниками, когда МЧСовцы пытались на брезенте вытащить его из ванной, стоя по колено в воде.

- Соседи говорят - Николаем Тимофеевичем зовут. Он их раз в неделю заливал, у участкового и в жэке пачки заявлений. Даже воду перекрывали. А он всё равно заливает и заливает. Откуда берет - непонятно.

- Стихия воды...

- Что?

- Перепонки, говорю, на пальцах у него.

- Да это от сырости... грузим?

- Степаныч, а может его это... не в больницу, а это... в море выпустить. Он вон как в воду хочет. - В море нельзя, Вась. В больницу, в больницу. Перепонки-то между пальцами - ладно, ничего, в телевизоре говорили, что такое от онанизма бывает или когда сыра ешь много, а вот то, что он фонтаны из задницы пускает - с этим пусть врачи разберутся. Кит, блин.

Про Тимофея

Один Тимофей так хотел хлеба и зрелищ, что когда ему ночью приснился танцующий батон, то он наотрез отказался просыпаться. А когда все-таки проснулся, чтобы глотнуть реальности, то выяснилось, что танцующий батон - он был на самом деле, а вот сейчас он не проснулся, а заснул, и к нему опять пришел танцующий батон. Причем, батон вернулся, когда Тимофей проснулся от сна, который во сне не был сном. Но когда заснул во сне, который казался не сном - снова был батон. Танцующий. Румба-румба, ча-ча-ча. После сотого проснулся-не проснулся, Тимофей проснулся окончательно и уже совсем-совсем не хотел хлеба и зрелищ, но с ужасом ожидал приближающегося вечера, потому что имел неосторожность подумать про пир во время чумы. Вот такая вот хрень, ребятушки.

Про Степана

Один раз такой случай был, что Степан в детстве обратил внимание, что если ступеньки считать когда поднимаешься и когда спускаешься, то при спуске на одну меньше выходит. То есть, прикинь, никуда не переместился вроде бы, а на одну ступеньку выше стал. Его за это потом в школе сильно били. И в институте не понимали. Да и на работе тоже недолюбливали. А то, что жена ушла, так она вряд ли из-за ступенек. Хотя, оно как бывает - одно за другое зацепится... Бабы они вообще такие - про ступеньки вообще ничего не понимают.

Про одного Анатолия

Один раз такой случай был. Анатолий был предельно осторожен при выходе из последней двери последнего вагона, стоял справа, а проходил слева, но всё равно потом отравился селёдкой.

А всё почему? Это ведь только когда гидрометцентр скажет правду, мы перестанем обманывать друг-друга. А пока - врём, недоговариваем. Не говрим всей правды. Сами всей правды не говорим.

Что уж от радиотрансляции ждать?

Про ОБПНПАД

Один раз такой случай был. Звали мужика одного мужика Аркадием. Ну, то есть, вообще Аркадиев много разных, а этот просто Аркадием был.

Но это ещё не всё. Был этот Аркадий неизвестным литературным писателем, подрабатывающим написанием уморительных юморесок для маститых юмористов, которых еще можно иногда встретить в подпольных дк, вечерах "Кому Зазо?", на дециметровых каналах и в известных российских ситкомах, вроде Бандитского Сыктывкара - 2. Короче, понял Аркадий - надо в интернет надо идти, чтоб не пропасть. А то тухляк.

Он тогда сел и придумал игру. Называлась она "Унылый колхоз". Управляешь там мужиком, который утром на селе проснулся. Там можно день не играть, не ходить на работу - ничего не будет. А можно ходить. Всё тоже самое. Но если не пошёл, то надо мп3 файл послушать с нотациями, которые товарищи читают тебе. Ну, можно не слушать. А если сам работал - то можешь сам матернуться на кого-нибудь в микрофон, тогда он твою ругань послушать может. И с этого игра продолжается. Как работать: надо выгнать трактор из гаража и направить поперёк поля. Потом идти бухать, через два часа попутку на трассе поймать, доехать до другого края бескрайнего поля, развернуть трактор назад. А если председатель приехал на джипе, то надо сидеть и кнопку давить десять часов. Тогда трактор едет. Иначе - нотацию слушать. Еще там бонусные игры были: красить комбайн Нива, гонять на тракторе, давя поросят, мочкануть у реки загулявшего дембеля. Еще можно проголосовать за самую бабную бабу в журнале Крестьянка. Игровая валюта есть. Называется "зарплата" - пять тыщ. Это если пашешь. Сорок - если с председателем бухаешь. Но и это не важно, потому что, реально, автолавка всегда приезжает только тогда, когда ты оффлайн, а в магазе кроме водки не продают ничего. А её сколько не купи - на следующий день точно закончится. И деньги куда-то деваются сами собой, если их оставлять. Не вариант, короче. Совсем не вариант. Аватарку свою загрузить нельзя, можно только во встроенном в игру конструкторе нарисовать. Но рожи у всех в игре получаются унылые и уставшие. С тоскинкой. И глаза седые внутрь. И в них отражается калитка, которую завтра надо привинтить. А природа фоном - что барышня с картины Некрасова писана, когда не знаешь чо тяжелее - её коса до пояса, или взгляд её взгляд чугунный. И антураж игры - как на фотографиях Хельмута Ньютона. Только без баб. Просто черно-белая тоска и безврременье. Дождь к обеду будет, пока что зима и грязи по колено, вот такой у нас июль. И березы под весом сока до земли клонятся. Угловатые такие. И трактор по мотор в грязь сел. А в этих местах Иван Грозный когда-то гуляй-город ставил! Вот это всё.

Короче, дописал Аркадий всё по игре, потёр ладошки и пришел к компьютерщикам, а те похлопали его по плечу. А менеджер самый главный сказал, что обязательно покажет всё еще более главному его начальнику. И позвонит. Аркадий ушел. Ждал. Естественно, не позвонили. А через некоторое время появилась игра "Уморительная ферма", где все сытые, богатые, глянцевые, без прыщей, ходят, улыбаются, а морковка, когда из грядки выпрыгивает, ещё и сама на аккордеоне польку играет. И играли в игру люди. А Аркадий пропал. Никто найти его не мог. Вообще - был человек и нет человека. Даже соседи про него ничего не говорили.

Ходили слухи, что за него ОБПНПАД всерьез взялся. Это Отдел по Борьбе с Пессимистическими Настроениями и с Потенциально Антисоциальной Деятельностью, если расшифровывать. Могли. Могли. Потому что в мире не должно быть места унынию, пессимизму и пропаганде реализма. И если из грядки лезешь - аккордеон доставай.

И улыбайся, улыбайся. Это так, совет дружеский.

Про дружбанов

Один раз был такой случай. Да что один - много раз был. У одного дружбана было много дружбанов. И говорит дружбан дружбанам, что, мол, давайте все вместе соберемся, замутим, нормально будет. Отличная мысль сказали дружбаны. Давайте в среду вечером через неделю, если дождя не будет, но в понедельник обязательно созвонимся?

Прикиньте - они все вместе созвонились в понедельник, собрались в среду, замутили и было нормально.

Хорошее начало для фантастического романа?

Про Карлсона

Однажды такой случай был. Жил-был один мужик, который то ли ударился обо что-то, то ли в детстве психологическая травма была, а может девушки красивые его не любили. Только хотел он стать Карлсоном.

Не в смысле фамилию поменять, а чтоб по-всамделишному, чтоб пропеллер и летать.

В один день проглотил мужик мотор и стал думать.

- Вот, - думает, - сейчас я его шпиндель вытащу, насажу пропеллер и всё, мечта реализована.

Стоп.

Мотор-то он не запитал!

А проглотить два провода, чтоб внутри они четко на клемы сели - это разве возможно? Даже Ури Геллер такого не сделал бы.

Второй мотор просто не поместился бы в желудок.

Пришлось принимать слабительное.

Тяжело мужику было.

Если вы ходили в туалет электродвигателем, то вы его поймете.

Но ничего, справился. Отмыл. Подсоединил. Проглотил снова.

- Вот, - думает, - сейчас я шпиндель вытащу, насажу пропеллер и всё, мечта реализована.

Стоп.

У карлсона-то пропеллер на спине был. А оттуда мотор не высунешь - позвоночник мешает.

Что же делать...

Следующие две недели мужика дразнили "вон идет парень с вентилятором в заднице", "идеальный тролль - сам набрасывает, сам раздувает", "облако в штанах, но без облака" и так далее.

- Ну, ничего, - думал мужик. На третий раз получится.

Не получилось на третий, четвертый и на пятый.

А на седьмой раз мужик вытащил шпиндель мотора через пупок. Насадил пропеллер, включил мотор - ему пупок и развязало в разные стороны.

Доктора прибежали, пупок назад завязали. Говорят - не делай так больше!

- Ну да! Не делай! Я столько страдал не для того, чтобы так не делать, - подумал мужик.

И поменял полярность на моторе. Если так его разматывало в разные стороны, то в против часовой - не размотает.

Включил пропеллер, а его не размотало, а скрутило.

Сейчас с этого мужика пропеллер сняли, покрасили глазурью и перламутром и в музее поставили. Он молюска из Палеозойской эры демонстрирует. Знаете, с такой длинной вытянутой раковиной.

Говорят, похож очень.